#:жизнь заграничная

[genealogyrus]

Изучение семьей приграничных ареалов в Карелии: источники и возможности. Изучение семьей, которые переселились из-за рубежа, в некоторых аспектах труднее, чем изучение семьей, которые жили в ограниченном ареале в одной административой единице (деревня, волость, погост). Идеи границы можно обсуждить на множественных уровнях: личный, семейный, локальный, межнународный и т.д. Академические изучения о финско-русской границе и мобилности в истории есть (например Жербин 1956, Салохеимо 2010, Чернякова 1998), но что касается исследований генеалогического характера, кажется, что виды и доступность существующих документов не всегда ясные. Один из самых лучших примеров о неважности границы - деревня Хюрсюля. Известно из исторических итогов, что граница между Кексгольмским леном (в XVII веке часть Швеции) и Олонцом старая. В деревне Хюрсюля явились две части: в карте налево и направо часть, которая лежала в Туломозерском погосте в Олонце и другая часть в центре, которая находилась в Салминском погосте в Выборгской губернии в Великом княжестве Финляндии. Нужно отметить, что для жителей какой-либо границы не существовало, и можно сказать, что жители думали, что они живут в одной деревне. В советском периоде граница была создана и две деревни стали отделенными, но в течение трeхсот лет до этого границы не было, кроме как в некоторых аспектах: налогообложение, военная служба, судебная практика. Эти аспекты усложняют изучение. Аналогический случай явился в Маншиле и Погранкондуши в карте 2. Направо - Олонец и Видлицкий погост и налево Финляндия и Салминский погост. Деревни Маншила, Вирделя и Погранкондуши формировали, как и в Хюрсюле, для всех практических целей одну деревню без границы, хотя в Маншиле находится один из самых известных маркеров границы: Варашев камень (на финском языке Варискиви). Граница и генеалогия Жизнь на приграничном ареале имеет следствие, что не всегда можно знать, в книгах какой власти данные могут быть найдены. Государственные органы власти обычно имели более точное представление об их ареалах действия, но кажется, что в церкви было немного более гибкое отношение к такому ареалу. Поскольку жители в приграничном ареале в Карелии говорили по-карельски и были православнами, многие церковные источники сходны: метрические книги, исповедные росписи. Что касается метрических книг, часто бывает, что какой-то случай не может быть найден в книге прихода проживания, и тогда нужно смотреть на метрические книги окружающих приходов. Например, обе деревни Гюрсюля: в дополнение к официальным вариантам (Салминский приход в Великом Княжестве Финляндии и Туломозерский приход в Олонце), можно найти случаи в метрических книгах Вешкельского, Салменицкого и также Сямозерского приходов. Это неважно, если речь идет о Салминской Хюрсюле или Туломозерской Хюрсюле. В этом контексте нужно замечать натуральные деловые маршруты: Хюрсюля лежит очень далеко от церкви в Салми, но только в пятнадцати километрах от Вешкелицы, значит генеалог должен будет принимать во внимание локальные обстоятелства. Исповедные росписи, так же как и ревизские сказки/переписные книги предлагают более статично�� представление. Мобильность как генеалогическая проблема в разных временах Мобильность представляет для генеалога проблему, потому что не всегда возможно исследовать, откуда человек пришел в деревню или куда исчез из деревни. Традиционная генеалогия разработала инструменты обнаружения происхождения или пункты назначения, а заграничная мобильность часто делает изучение еще сложнее. В дальнейшем будут представлены некоторые примеры мобильности через границу в разные века. В самом раннем периоде в шестнадцатом и семнадцатом веках имели место самые радикальные изменения в населении в восточной части Финляндии. Тысячи православных карелов переселились в Россию в Тверь, Валдай и также в Олонец. Финский известний историк Веийо Салохеймо, так же как и русские Алексей Жербин и Ирина Чернякова интенсивно занимались этой тематикой. Источников о переселении много, самые важные – росписи о перебежчиках от 1647 года (РГАДА фонд 96 опись 1 1647 г. дело 8) и Поместного приказа книга о сыске и переписке в волостях и деревнях зарубежных выходцов корелян и о их землях и угодьях от 1668 года (РГАДА фонд 137 Поместный приказ, дело 3). Обе книги содержат списки переселенных карелов и часто также сведения об их первоначальном погосте и деревне. Также имею0тся сведения о месте отправления, Сяркиярви в Финляндии близ г. Йоэнсуу (Государственный архив Швеции, колл. Muscovitica vol. 92) Libelits pogost SärgiIärwi by; Jefsi Haritonov ähre uhti Agnus Lehn och Ninisari by [Остров Лычный на финском/карельском языке], Eвсеи Харитонов в Олонце и Острове Лычном. Также в переписной книге Либелицкого погоста 1649 г. (Национальный архив Финляндии КА9676: 95) имеется его отец Haridonko Stepanoff (Харитонко Степанов). Только в русском источнике написана их фамиля Карагин. В восемнадцатом веке редко встречаются списки переселенных людей. Один из таких - переписная/поземельная книга олонецких крестян в Шуезерском (Суоярви) и Салминском погостах 1725 года. Книга содержит рассказы людей, которые пришли из Олонца в течение Северной войной. Кажется, что рассматриваемая книга создана для целей возвращения, потому что большая часть людей нужно было возвращать в Олонец в бывший участок. В фигуре 2 пример сямозерца Ермилы Иванова, который сказал, что перешел с женой и детьми в Шуезерской (Суоярви) погост в деревню Насари��ваара в 1711 году. В ревизских сказках в Старой Финляндии (сохранились только 1727, 1753 и 1764 гг.) местами встречаются упоминания "i Ryssland", "i Olonitz" значит в России, в Олонце и т.д. Обычно, тем не менее, надо использовать метрические книги, в которых типично точно написано, откуда жених и невеста - в фигуре 3 пример из метрической книги из Суоярви, жених из Каипаа и невеста из Туломозерского погоста деревни Нискусваара. Также в первой части метрической книги о рождений написано, откуда родители. Это особенно полезно в случае работников из Северной Карелии из Куопиоской губернии, и также Выборгской губернии в Финляндии в середине XIX века. В финской генеалогии исследователи долго использовали паспортные списки, в которых написан каждый год номера выданных паспортов. Вот пример из Суоярви. Eгор Борисов из Кайдозера/Каитаярви, который женился на Авдотье из Пялвозера из Линдозерского погоста в Олонце. Они жили в Суоярви и в Линдозере и 1868 г. перешли постоянно в Линдозеро. В XX веке тысячи беженцев пришли из Олонца и Беломорской Карелии в Финляндию, особенно из Ребол и Поросозера в Олонце, и из Вокнаволока и Ухты в Беломорской Карелии, но также из многих других мест. Изучение этих людей во много раз сложнее, потому что часто сведения о них неполные или неточные. Самые важные источники - протоколы допросов, в которых беженцы рассказывали об их семях и других обстоятельствах (Архив Еtsivä keskuspoliisi, EK-Valpo [Полиция безопасности]). Архив содержит протоколы допросов. Иногда есть фотографии. Также у нас хранятся именные списки из центров, в которых собирали беженцев (Valtion pakolaisavustuskeskus [Государственный центр для обслуживания беженцев]). Протоколы и списки хранятся в Национальном архиве Финляндии и доступны исследователям. В таблицах 1 и 2 представляются разные аспекты изучения в качестве резюме. Список литературы: Жербин Алексей Степанович. 1956. Переселение карел в Россию в ХVII веке. Петрозаводск. Салохеймо Вейо. 2010. Entisen esivallan alle, uusille elosijoille. Tampere : Pohjois-Karjalan historiallinen yhdistys. Чернякова Ирина. 1998. Карелия на переломе эпох : очерки социальной и аграрной истории ХVII века. Петрозаводск: изд-во Петрозаводского гос. ун-та Сантери Палвиайнен, председатель генеалогического комитета Карельского просветительского общества («Karjalan sivistysseura», Финляндия). Источник: www.rkna.ru ПРОШЛОЕ - РЯДОМ! 🌳📚��� 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 🌳📚🔎 ✅Услуги составления родословной, генеалогического древа. 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ на нашем сайте: www.genealogyrus.ru/zakazat-issledovanie-rodoslovnoj 📖 ЗАКАЗ РОДОСЛОВНОЙ в нашей группе ВК: https://vk.com/app5619682_-66437473 ✉Или напишите нам: arhrodoslov@yandex.ru

[captainvyacheslavuniverse]

Заграничная жизнь главного ракетостроителя России

[woodbrain1979-blog]

Кольцо из дерева и ювелирной смолы Кольцо изготовлено из ценной древесины карельская берёза и ювелирная смола. Размер 18, шкатулка в комплекте с кольцом, покрыто маслом для древесины. Карельская береза — экологическая форма березы повислой получившая название в 1857 г. в трудах русского ученого-ботаника члена-корреспондента Императорской академии наук Карла Мерклина, широко известна в мире благодаря своеобразной аномальной форме ствола и ветвей, а также уникальной узорчатой текстуре древесины. Главный ее структурный признак — затрагивающая прежде всего стебель плотная узорчатая древесина, отличающаяся поверхностными углублениями — ямчатостью. Обнаруженное у сахарного клена, сосны, ольхи и других пород, это явление у карельской березы выражено наиболее ярко. Ссылка магазина:

[saratovskievesti]

Рубрика "СВ-тайны". https://www.instagram.com/saratovskie_vesti/ Кумиры Лебединая верность В их общей судьбе было полвека любви и полвека балета. Екатерина Максимова и Владимир Васильев потрясали зрителя своим талантом и подкупали невероятной гармонией взаимоотношений. Несмотря на такие разные характеры и темпераменты, они всегда были единым целым - и в танце, и в жизни. И были всегда вместе, пока смерть не разлучила их. Школьная зазноба Они познакомились в 1949 году, когда оказались в одном классе балетной школы. Именно в то время начала проявляться и их взаимная симпатия. Хотя любовью с первого взгляда назвать это было никак нельзя. Они очень долго присматривались друг к другу.  А потом он вдруг понял, что эта маленькая, хрупкая, очень симпатичная девочка заняла все его мысли. Он не мог думать ни о ком и ни о чем. Он стал провожать ее из школы домой и очень расстраивался, что дорога так коротка. Ему хотелось все время быть рядом с ней, смотреть в эти бездонные глаза, прикасаться к руке. А на занятиях он старательно отводил от нее взгляд, стараясь не выдавать чувств, что бушевали у него внутри.  После окончания Московского хореографического училища их обоих приняли в труппу Большого театра, где у Екатерины сразу же появились сольные партии. А он изо всех сил старался показать, что он не хуже, что он тоже талантлив. Свадебное п��тешествие Они всегда были очень разными. Владимир Васильев горячий, эмоциональный, а Екатерина Максимова спокойная, сдержанная, даже замкнутая. Ее называли главной молчуньей Большого театра, потому что она ни при каких обстоятельствах не участвовала в театральных интригах.  В 1961 году они расписались. И после ЗАГСа отправились каждый к себе домой. Своего жилья у пары в то время еще не было. Позже им дадут комнату в общежитии, потом в коммунальной квартире.  А пока они, влюбленные и счастливые, летят в Париж. На премьеру картины «СССР с открытым сердцем», которая рассказывала о творческом дуэте Кати и Володи. В фильме не была рассказана их настоящая история любви, но она явно читалась в их игре. По сути, это была заграничная командировка двух актеров, но они сами посчитали ее подаренным государством свадебным путешествием в самый романтичный город.  Вместе на всю жизнь Их вообще не боялись отправлять в зарубежные турне. Их супружеская пара считалась одной из самых благонадежных. И секрет тут был совсем не в политических пристрастиях. Они за границей могли добиться невероятного успеха, но в Москве была вся их жизнь. Были друзья, родные, был любимый театр. Без всего этого они вряд ли могли бы прожить, а вот без высоких гонораров вполне жили.  Их дом всегда сиял чистотой и встречал их уютом благодаря маме Екатерины, Татьяне Густавовне. Она стала не только хранителем их теплого дома, а еще и помощником во всех делах. Она отвечала на телефонные звонки, разбирала почту, согласовывала встречи и распределяла приглашения на их спектакли.  Екатерина и Владимир постоянно были в театре или на гастролях. Они объездили 120 стран, неизменно собирая аншлаги на своих выступлениях. Королева Великобритании восхищалась этим непревзойденным дуэтом, ей вторили монархи других стран.  Они могли в танце передать все нюансы чувств, полутона эмоций. Мастерство и талант этой удивительной пары не переставали удивлять зрителей на протяжении всей их балетной карьеры.  Еще они умели разграничивать работу и личные отношения. На репетициях Катя и Володя могли ссориться до хрипоты в пои��ках наиболее верного решения, кричать друг на друга, хлопать дверью, не сумев доказать своей правоты. Но с репетиции они неизменно уходили, держась за руки, оставляя споры для работы, а любовь – для жизни. Любовь похожая на сон Когда Катя получила травму позвоночника, Володя не просто ухаживал за супругой. Когда она мучилась от страшных болей и не могла попасть на прием к хорошему специалисту, он оказался на приеме в Кремлевском дворце. В отчаянии он обратился к присутствующим не с заздравной речью, а с призывом о помощи. Уже на следующий день Екатерину определили в Кремлевскую больницу, где доктор Лучков совершил настоящее чудо, поставив актрису на ноги.  В самом начале их совместной жизни Владимир нечасто признавался кате в любви. Казалось, что все и так понятно. Однако с годами он заметил, как расцветает его любимая, услышав слова признания. Он стал говорить ей о своих чувствах постоянно.  Екатерина всегда и во всем чувствовала его надежность. Она была уверена в том, что он никогда не подведет, не предаст. Когда она впервые вышла на сцену после травмы, он весь спектакль танцевал в пол-оборота к ней. Чтобы все время держать ее в поле зрения и подхватить, поддержать, помочь в нужный момент. Впрочем, точно так же он и жил: чтобы успеть помочь.  Уход в вечность Но он не смог удержать свою Катю, когда она ушла в вечность. Известие о кончине супруги застало его в Италии. Во сне у Кати остановилось сердце. Ему казалось, что жизнь закончилась с ее уходом. Спасла от безысходной тоски его работа. Он ставил вчера и исповедальные балеты в память о своей супруге. Она живет в его сердце, как и его любовь к ней.  Екатерина Максимова и Владимир Васильев создали потрясающий творческий и семейный дуэт. Каждое их выступление было настоящей одой любви. 

[clubperegrin]

Витрины магазинов Лас Вегаса.mov - Клуб Перегрин - Дорогая заграничная жизнь Поделиться новостью:0 - http://www.peregrin.club/?p=8912

[trskinfo]

Книга о Северном Кипре: В стране Лимонии, или Многоликая кипрская еда

New Post has been published on https://trskinfo.ru/2019/11/09/kniga-o-severnom-kipre-v-strane-limonii-ili-mnogolikaya-kiprskaya-eda/

Книга о Северном Кипре: В стране Лимонии, или Многоликая кипрская еда

В стране Лимонии, или Многоликая кипрская еда (Записки о кулинарии Северного Кипра и отчасти Турции)

Автор: Райхерт Галина

Жанр: Биографии и мемуары, Кулинария

«За морями есть лимоновый сад Я найду лимон и буду рад Но тебе не дам не смей меня винить Страну Лимонию ищу с давних пор Мне надоел вечнозеленый помидор Его ты кушай сам не смей его со мной делить» Песня группы «Дюна»

«Ешь, да не объедайся, говори, да не заговаривайся»

(Büyük lokma ye, büyük söz söyleme). Турецкая пословица

Содержание

Предисловие …………………………………………………………………………………3

Глава 1. Взгляд в прошлое, или У истоков кипрской кухни ……………6

Остров «два в одном». – История кулинарии, обозначенная пунктиром. – Киприоты съели бегемотов! – Вино, уксус и оливки. – Сыр, пиво и хлеб. – Торговцы и разбойники. – Александр Македонский и цитрусы на Кипре. – Четыре столетия Римской империи. – Роскошь Византии. – Колыбель христианства. – Арабы: рис, фрукты и… ракы. – Кипр на путях пряностей. – Леонардо да Винчи и семейство Корнаро. – Османская империя на Кипре: кофе вместо вина. – И вновь разделенный надвое…

Глава 2. Национальная кухня: словесный портрет ……………………33

Кухня и язык. – Быт формирует кухню. – Печи и посуда – Еда – дело серьезное. – Родство и взаимовлияни�� кулинарной культуры народов. – Идеи блюд вместо рецептов. – Памятник свинье. – Пять или семь ветвей турецкой кухни. – Блюда исторические и ритуальные. – Блюда или изделия? – Важно не «из чего», а «как». – Кебабы запекают, а не жарят. – Интересные пироги и пирожки. – Консерватизм и трудолюбие. – Национальная кухня в таблице.

Глава 3. «Зеленый персик та же репа», или Под сенью сикамора …………………63

«От яйца до яблока». – Здоровье Кипра: цитрусы. – О тех, что растут лежа. – «После граната не едят редиску». – Изобилие орехов и традиции кипрской кухни. – «Появляется груша – кончается черешня». – Персики «репчатые», «инжирные» и… «лысые». – Инжир и боярышник – друзья сердечников. Под сенью сикамора. – «В воздухе пахнет цветущим лохом». – Осторожно, «кактусовая груша»! – Финики, маракуйя и другие экзоты. – Подарите корзину фруктов!

Глава 4. «Каждому овощу свое время» ……………………………………………90

«Средиземноморская пирамида». – Вершки и корешки. – Рай для вегетарианцев. – Простые овощи для щей. – Морковь для загара. – Фрукты: помидор и баклажан. – Луковый сок и пища римских легионеров. – Кабачки простые и «медовые». – Королева местной кухни – фасоль. – Улыбка свежей зелени. – Цветы – это вкусно. «Неземные птицы» и разные необычные овощи.

Глава 5. Сокровища Кипра: драгоценная россыпь оливок и «жидкое золото» …….118

Священное древо жизни. – На гербе Северного Кипра… – Разноцветные оливки. – Избавиться от горечи и посолить. – Такие разные оливки! – Лучшие закуски и варенье из оливок. – Что говорил Авиценна. – Сок оливы: оливковое масло. – Родство оливкового масла и вина. – Не только вкусное, но и целебное. – Как распознать подделку. – От салатов и долмы до… мороженого. – Посадите оливу!

Глава 6. Кебаб – мужская еда, или «Лошади дай траву, собаке – мясо» ………….. 143

Народы-мясоеды и вегетарианцы. – Пост Рамадан. – Праздник жертвоприношения. – Кебаб как способ приготовления. – Граница между природой и культурой: древнее запекание. – Первобытный кебаб. – Мясо, дозволенное мусульманам. – Неско��ько «шашлычных» правил. – Кебабы в посуде. – Кулинарный компромисс: рубленые кебабы. – Удачный союз мяса и овощей. – Чем богат Нептун. – Выезжаем на пикник!

Глава 7. Ресторан не роскошь, или «Ваш бифштекс!» ……………………………….169

Бульон «для восстановления сил». – Рестораны для туристов. – Заверните за угол! – Привычный бифштекс и прочая европейская классика. – Неудачи русских ресторанов. – Ресторан не роскошь: семейные обеды и «пакет-сервис».– Многообещающее знакомство с мезе.– Для супа не осталось места! – Простые ненавязчивые соусы. – Улиток едят горячими…. – «Ракы может любого сделать поэтом!» – Как вести себя в ресторане.

Глава 8. Пройдемся по магазинам… И заглянем на рынок! ………………………….190

Для первого знакомства. – Многоуважаемый Хлеб! – Незнакомцы среди сыров: хеллим, пейнир, нор. – Впитавшие энергию солнца – сушеные овощи и тархана. – Кто есть кто: сладкие изделия, блюда и десерты. – Природный концентрат витаминов. – Из чего бывает халва. – Лакомство из «Тысячи и одной ночи». – «Уничтожать конфеты – это тоже искусство». – Таинственные пряности. – Хитрости супермаркетов и покупки на рынке.

Глава 9. Листаем поваренные книги, или Классика жанра …………………………218

Турция и Кипр в кулинарных книгах. – Смех, да и только! – Как выбирать рецепты. – Как составить меню. – «Коню ячмень, молодцу – пилав». – Формула плова. – Варим рис по всем правилам. – Крупа, которой четыре тысячи лет. – Право первородства за чечевичную похлебку! –Непритязательные макароны. – Ювелирное искусство: турецко-кипрские манты и… ушки. – В домашнем буфете: соленья и варенья.

Глава 10. «Чашку кофе сорок лет помнят!» ……………………………………………..245

Искусство сидеть на пяти стульях. – Разнообразие турецкого кофе. – Самый правильный кофе. – Погадаем на кофейной гуще! – «Что до меня, то моя мания – чай…». – Особые правила заваривания чая. – Чем освежиться летом и согреться зимой. – Загадочный напиток из сердца орхидей. – Настоящий шербет. – Легкие десерты и выпечка в сиропе. – Похвала пахлаве.

Глава 11. Новое меню, или Перестановка в холодильнике ………………………….271

Переезд – повод для нового меню. – Новая кухня: стратегический план. – Что такое «изобилие»? – Ностальгия по российским продуктам. – Это что: «борсч»? – Как превратить баранину в свинину? – Посмотрим, что в холодильнике! – Осваиваем новые продукты. – Эксперименты с овощами. – Фрукты с овощами не спорят. – Чем заменить картошку?– Интересные и нужные добавки – Деликатесы своими руками. – Квашеная капуста, малосольные огурцы и… лимоны. – Угостить киприота непросто!

Глава 12, заключительная: Взгляд в будущее, или Поводы для оптимизма …..297

Что нас ждет? Пища будущего. – Уникальные продукты Северного Кипра. – Осторожно: глобализация. – Сезонность и как с ней бороться. – Нет! еде замороженной, разогретой и фаст-фуду! – Стиль «фьюжн»: привычные продукты в непривычных сочетаниях. – Молекулярная кулинария. – Кухня без повара – – простой и страшный сувид. – Заповедь врача, адвоката и… повара. – Возвращаемся к истокам: сохранить лицо страны – национальную кухню.

Приложение

Полезные советы: как экономить электроэнергию, воду и сократить количество мусора……………………………..……………317

Меры объема…………………………………………………………………… 320

Таблица сезонности овощей и фруктов……………………. 320, 321

Алфавитно-предметный указатель………..……………………….. 322

Тематический указатель советов и рецептов……..…………… 337

Словарь турецких названий……………………………………………. 349

Библиография………………………………………………………………….. 358

Предисловие

Так случилось, что российский человек, включая и жителей бывшего СССР, обычно живет в широтах прохладных, даже суровых. Поэтому лимонные деревца он видит нечасто и в горшках. Страна, где лимоны, да чего доброго, и апельсины растут вокруг и бодро плодоносят, представляется ему благодатной, богатой, беззаботной… Нередко это вовсе не так, но светлый образ сохраняется в уме и памяти.

«Кухня Северного Кипра»? Дотошный читатель поинтересуется: как можно говорить о сугубо местной кухне, если и раздел острова состоялся лишь в 1974 году, и сама Турецкая Республика Северного Кипра существует совсем недавно (с 1983 года).

Часть острова, населенная помимо турок-киприотов выходцами из разных стран Европы и Азии, казалось бы, не может претендовать на собственную самобытную кухню. Эдак можно говорить и о кухне, скажем, Карпаза, и о кухне Беллапаиса, и о кухне… набережной в Лапте!

Можно.

У каждого из нас – своя личная кухня, и в ней непременно отразились судьбы родителей, дедов и прадедов, смешанная кровь неравных браков, вековая оседлость или жизнь перекати-поля, дружба с соседями-инородцами, семейные предания, счастливые дни и и годы лишений, – да мало ли что еще!

То же происходит и со всей бытовой культурой, и с кухней любого народа – большого или малого. Поэтому поваренная книга для посвященных и просвещенных людей оказывается сродни учебнику истории. Чем богаче история и жизнь народа, тем богаче, ярче, разнообразней и его кухня… Через кулинарную культуру вполне возможно углубиться в сущность народа!

Еда – первое, с чем сталкивается путешественник на чужой земле, – в прежние времена воин, странник, паломник или торговец, а в нынешние – турист. Можно не посетить какую-либо достопримечательность, не вникать в местный язык и обычаи, но не познакомиться с национальной кухней нельзя! (Прошли советские времена, когда граждане, выезжающие «за рубеж», везли с собой сухим пайком скудную еду на весь скудный срок пребывания… «Заграничная» кухня оставалась для них тайной за семью печатями).

О том, что у народа существует этническое единство и самостоятельность, и что народ это сознает, свидетельствует турецко-кипрский диалект (кипрский диалект относится к одной из двух групп турецкого языка – восточно-анатолийской). Доказательство своеобычности народа – во взаимосвязи языка и материальной культуры. Своеобразие этнической общности проявляется и в языке, и в… кулинарии! При этом пищевые привычки, вкусы, манера есть, отношение к еде сами говорят за себя, и скрыть их практически невозможно, и изменить весьма трудно!

Национальные кухни, конечно, формируются веками и тысячелетиями! При этом национальная кухня никогда не бывает единой. Она всегда включает в себя кухню простонародную и кухню знати, богатых людей; кухню домашнюю и кухню общественную; кухню региональную и кухню этнических групп…

Внутри одной национальной кухни нередко встречаются отдельные само��ытные направления. Можно было бы считать турецко-кипрскую кухню отдельной ветвью материковой турецкой кухни, если бы не территориальная изолированность и несколько иные традиции питания.

Правильнее будет, видимо, считать кухню Северного Кипра особым видом средиземноморской кухни, которая повсеместно характеризуется базовым набором продуктов. Далее обо всем будет рассказано подробно.

Одной из задач, к��торые ставил перед собой автор, было показать, что Северный Кипр – не страна-призрак, не изолированный кусок острова, отвергнутый мировым сообществом и оттесненный разделительной линией, а часть огромного мира. Народ не может стать изгоем, если он сохраняет культурные традиции и связи.

Ваш автор в этой книге, как и в трех предыдущих, идет на уступки тем читателям, которые не мыслят кухни без рецептов с подробными «чего и сколько». Хотя при полном отсутствии рецептов затруднительно ознакомление с любой национальной кухней, автор все же считает, что рецепты – материал скорее иллюстративный, поэтому приводит их в приложениях к главам.

А поскольку материал иллюстративный, то вы не найдете в книге привычных «салатных», «суповых», «мясных», «рыбных» и прочих разделов. Кто сказал, что «удобство читателя» в том, чтобы быстренько найти рецепт закуски или десерта? Гораздо полезней будет прочесть книгу целиком или листать в поиске, попутно встречаясь с другими нужными сведениями. Читателю может показаться неожиданной композиция книги, однако автор считает ее, по крайней мере, нескучной.

Надо научиться усваивать идею блюда, истинный дух национальной кухни, а классические народные блюда предоставляют прекрасную возможность импровизации. Поэтому никогда не надо удивляться, встретив различные рецепты хумуса или фаршированных баклажанов.

Те, кто предпочитает пользоваться рецептами, обычно не жалуют кулинарную прозу. Оно, конечно, познавательно и развлекательно, но нужного рецепта не найдешь, пока все не перечитаешь! Поэтому эта книга снабжена подробным алфавитным и тематическим указателем. Советы и прочий справочный материал внутри глав выделены значком «√».

Читайте и готовьте на здоровье!

…Дедушка Антон Иванович не только вдумчиво и прекрасно готовил, но и интересовался международной политикой и нас, малых внуков, в далеком 1974-м почему-то называл «киприотами» и «макариосами», за десятилетия как будто ��бозначив мою судьбу…

Галина Райхерт, член Российского союза писателей

Скачать книгу или Читать онлайн

[champagne-socialiste]

как и вся его двойная жизнь в то время: две жены, две работы (для себя и для денег — роман и переводы), две аудитории — русская и заграничная… Не зря на упреки в двурушничестве он радостно поднимал обе руки и горячо кивал. Характер его всегда бывал сродни квартире: неопределившийся и неловкий, как быт с Женей Лурье на Волхонке,— в двадцатые годы, когда и в душе, и в доме накопилось столько хлама. 

[lyizamorgan-blog]

Заграничная исповедь

Перечитываю свои старые дневники, блоги. Строчки так дерзко и весело пляшут друг за другом. В них столько энергии, добра и надежд. В них столько Любви и нежности. Начиная с 2014 года и по сей день краткие статьи катятся по наклонной: влюблённость (та самая, от которой забываешь, как дышать) ➖как следствие - осозналище всего Бытия и Человека, как божественного явления в общем и целом ➖любимые мантры ➖духовное пробуждение (любимые практики) ➖разочарование ➖возрастной кризис ➖суровая реальность. Переставала ванговать. Перестала читать духовную литературу и практиковать. Перестала верить в ту самую наивную Любовь, которая пробудила однажды. Очерствела после стольких неудач. Требую от близких невозможного. Требую жёстко. И себя не жалею в чем бы то ни было. "Требуешь - соответствуй". Сейчас у кровати лежит господин Уайльд, который шикарно описывает гедонизм Дориана. Весь спектр удовольствий. Красивые люди, хороший вкус, ужасающий портрет. Такое чувство, что собственный портрет уже ждёт меня в антресоли ещё не купленного дома. Смеётся. И взгляд, знаете, такой презрительный и жестокий. Свидания начинают напоминать собеседования. Будто заключаете "соглашение об отношениях". Окей, у обеих сторон неплохие параметры, примерно одинаковые жизненные цели, хотим (не хотим) создавать общие семейные ценности-традиции - покатит. - Если хочешь, ходи на лево, у нас соглашение. - Да, ты тоже. Но в 21:00 будь дома, мне нужно помочь полку прибить. И детей не забудь забрать. Лишь бы не оставаться в одиночестве. Неужели это и есть "взрослость"? Когда ничего уже не чувствуешь. Когда покупаешь возрастные крема, ходишь в зал через день (ибо тело начинает напоминать о возрасте), соблюдаешь строгую диету (ибо желудок сам решает, что ему можно, а что нельзя). Если пьёшь в компании, обязательно домой на такси и не задерживайся. И не пей много. А лучше совсем не пей, если не хочешь поссориться с организмом. Да и не хочется уже. Теперь с подругой встречаешься в сауне, делаешь оздоровительные процедуры, и, да, после вы можете выпить по коктейлю. По протеиновому, конечно! Или по фруктовому. То, что раньше мы называли "хобби", и, что вызывало у нас неподдельный восторг, превратилось в работу. Для одних праздник, для нас - работа. Приходишь иной раз на мероприятие, и, машинально, в уме подсчитываешь, сколько в него вложили денег, людей, и проч. Как здесь расслабиться? Никак. Все - работа. Мне нравится по утрам смотреть на поезда. Сядешь, порой, на балконе с чашкой горячего пуэра и смотришь. И, вроде, пора бежать, а ты сидишь, как заворожённый, и смотришь на эти поезда, медленно идущие по бездушным рельсам. Сидишь, и голова пустая. Ничего не думается и не хочется думать. Ничего не хочется. И даже не хочется уже чего-то хотеть. Шла я сегодня из солярия и воображала о том, что мы живём в прекрасное время: захотел бронзовую шелковистую кожу - 5 минут и уже красавчик. Жирный зад - липосакция! Маленькая грудь - операция! Кривой нос - ринопластика! Миллион бесплатной информации в интернетах: учи языки, прокачивай мозг. Миллион турников на улицах, стадионов - прокачивай тело. Как хочешь себя построить - да так и строй. Никаких ограничений. Телефоны, компьютеры, тусовки, люди - выбирай, что хочешь, да живи себе. Надоело все? Уехал себе в горы. Или, что далеко ходить, на дачу. Сиди и любуйся закатом. А когда уже "взрослый" и можешь реально позволить себе все, что угодно, так это вовсе сказка. Только что ж так тошно-то в этой самой сказке? И вера ушла во что-то высшее и мудрое. А человек воспринимается, как набор всякого шлака, который сам в себе собирает с течением жизни. И души нет. Все, что мы себе представляем - это лишь работа нашего мозга, нейронных связей. Это от не-Любви все. От плохой головы. От переменчивого сердца. От вечных ожиданий и чужих дверей. Дорогой Зеланд, все пространства вариантов сейчас во мне. Могу с легкостью выбрать любой. Но расскажи-ка мне, как избавиться от чувства, что вся эта чушь мне не нужна. И разве самоубийство ничем не отличается от сегодняшней жизни? Без чувств. Без эмоций. Без желаний. Да и поговорить-то не с кем. Люди-роботы. А как хорошо мо��м бабушке с дедушкой сидеть вечерами разговаривать. Или в карты играть. Или нас, ветреных, встречать у порога. Да разве плоха такая жизнь? А наш закат того и гляди прийдет на детской площадке с петлей на шее. Хоть дети бы не заметили. Пусть снимет тихонечко дворник в пять утра, да схоронит так, чтоб и не узнал никто.

[compitalia]

когда-нибудь я научусь писать,как Довлатов.

Эта глава — рассказ о принце и нищем.    �� марте сорок первого года родился Андрюша Черкасов. В сентябре этого же года родился я.    Андрюша был сыном выдающегося человека. Мой отец выделялся только своей худобой.    Николай Константинович Черкасов был замечательным артистом и депутатом Верховного Совета. Мой отец — рядовым театральным деятелем и сыном буржуазного националиста.    Талантом Черкасова восхищались Питер Брук, Феллини и Де Сика. Талант моего отца вызывал сомнение даже у его родителей.    Черкасова знала вся страна как артиста, депутата и борца за мир. Моего отца знали только соседи как человека пьющего и нервного.    У Черкасова была дача, машина, квартира и слава. У моего отца была только астма.    Их жены дружили. Даже, кажется, вместе заканчивали театральный институт.    Мать была рядовой актрисой, затем корректором, и наконец — пенсионеркой. Нина Черкасова тоже была рядовой актрисой. После смерти мужа ее уволили из театра.    Разумеется, у Черкасовых были друзья из высшего социального круга: Шостакович, Мравинский, Эйзенштейн... Мои родители принадлежали к бытовому окружению Черкасовых.    Всю жизнь мы чувствовали заботу и покровительство этой семьи. Черкасов давал рекомендации моему отцу. Его жена дарила маме платья и туфли.    Мои родители часто ссорились. Потом они развелись. Причем развод был чуть ли не единственным миролюбивым актом их совместной жизни. Одним из немногих случаев, когда мои родители действовали единодушно.    Черкасов ощутимо помогал нам с матерью. Например, благодаря ему мы сохранили жилплощадь.    Андрюша был моим первым другом. Познакомились мы в эвакуации. Точнее, не познакомились, а лежали рядом в детских колясках. У Андрюши была заграничная коляска. У меня — отечественного производства.    Питались мы, я думаю, одинаково скверно. Шла война.    Потом война закончилась. Наши семьи оказались в Ленинграде. Черкасовы жили в правительственном доме на Кронверкской улице. Мы — в коммуналке на улице Рубинштейна.    Виделись мы с Андрюшей довольно часто. Вместе ходили на детские утренники. Праздновали все дни рожденья.    Я ездил с матерью на Кронверкскую трамваем. Андрюшу привозил шофер на трофейной машине «Бугатти».    Мы с Андрюшей были одного роста. Примерно одного возраста. Оба росли здоровыми и энергичными.    Андрюша, насколько я помню, был смелее, вспыль��ивее, резче. Я был немного сильнее физически и, кажется, чуточку разумнее.    Каждое лето мы жили на даче. У Черкасовых на Карельском перешейке была дача, окруженная соснами. Из окон был виден Финский залив, над которым парили чайки.    К Андрюше была приставлена очередная домработница. Домработницы часто менялись. Как правило, их увольняли за воровство. Откровенно говоря, их можно было понять.    У Нины Черкасовой повсюду лежали заграничные вещи. Все полки были заставлены духами и косметикой. Молоденьких домработниц это возбуждало. Заметив очередную пропажу, Нина Черкасова хмурила брови:    — Любаша пошаливает!    Назавтра Любашу сменяла Зинуля...    У меня была няня Луиза Генриховна. Как немке ей грозил арест. Луиза Генриховна пряталась у нас. То есть попросту с нами жила. И заодно осуществляла мое воспитание. Кажется, мы ей совершенно не платили.    Когда-то я жил на даче у Черкасовых с Луизой Генриховной. Затем произошло вот что. У Луизы Генриховны был тромбофлебит. И вот одна знакомая молочница порекомендовала ей смазывать больные ноги - калом. Вроде бы есть такое народное средство.    На беду окружающих, это средство подействовало. До самого ареста Луиза Генриховна распространяла невыносимый запах. Мы это, конечно, терпели, но Черкасовы оказались людьми более изысканными. Маме было сказано, что присутствие Луизы Генриховны нежелательно.    После этого мать сняла комнату. Причем на той же улице, в одном из крестьянских домов. Там мы с няней проводили каждое лето. Вплоть до ее ареста.    Утром я шел к Андрюше. Мы бегали по участку, ели смородину, играли в настольный теннис, ловили жуков. В теплые дни ходили на пляж. Если шел дождь, лепили на веранде из пластилина.    Иногда приезжали Андрюшины родители. Мать — почти каждое воскресенье. Отец — раза четыре за лето, выспаться.    Сами Черкасовы относились ко мне хорошо. А вот домработницы — хуже. Ведь я был дополнительной нагрузкой. Причем без дополнительной оплаты.    Поэтому Андрюше разрешалось шалить, а мне -нет. Вернее, Андрюшины шалости казались естественными, а мои — не совсем. Мне говорили: «Ты умнее. Ты должен быть примером для Андрюши...» Таким образом, я превращался на лето в маленького гувернера.    Я ощущал неравенство. Хотя на Андрюшу чаще повышали голос. Его более сурово наказывали. А меня неизменно ставили ему в пример,    И все-таки я чувствовал обиду. Андрюша был главнее. Челядь побаивалась его как хозяина. А я был, что называется, из простых. И хотя домработница была еще проще, она меня явно недолюбливала.    Теоретически все должно быть иначе. Домработнице следовало бы любить меня. Любить как социально близкого. Симпатизировать мне как разночинцу. В действительности же слуги любят ненавистных хозяев гораздо больше, чем кажется. И уж конечно, больше, чем себя.    Нина Черкасова была интеллигентной, умной, хорошо воспитанной женщиной. Разумеется, она не дала бы унизить шестилетнего сына ее подруги. Если Андрюша брал яблоко, мне полагалось такое же. Если Андрюша шел в кино, билеты покупали нам обоим.    Как я сейчас понимаю, Нина Черкасова обладала всеми достоинствами и недостатками богачей. Она была мужественной, решительной, целеустремленной. При этом холодной, заносчивой и аристократически наивной. Например, она считала деньги тяжким бременем. Она говорила маме:    — Какая ты счастливая, Hopa! Твоему Сереже ириску протянешь, он доволен. А мой оболтус любит только шоколад...    Конечно, я тоже любил шоколад. Но делал вид, что предпочитаю ириски.    Я не жалею о пережитой бедности. Если верить Хемингуэю, бедность -незаменимая школа для писателя. Бедность делает человека зорким. И так далее.    Любопытно, что Хемингуэй это понял, как только разбогател...    В семь лет я уверял маму, что ненавижу фрукты. К девяти годам отказывался примерить в магазине новые ботинки. В одиннадцать — полюбил читать. В шестнадцать — научился зарабатывать деньги.    С Андреем Черкасовым мы поддерживали тесные отношения лет до шестнадцати. Он заканчивал английскую школу. Я - обыкновенную. Он любил математику. Я предпочитал менее точные науки. Оба мы, впрочем, были изрядными лентяями.    Виделись мы довольно часто. Английская школа была в пяти минутах ходьбы от нашего дома. Бывало, Андрюша заходил к нам после занятий. И я, случалось, заезжал к нему посмотреть цветной тел��визор. Андрей был инфантилен, рассеян, полон дружелюбия. Я уже тогда был злым и внимательным к человеческим слабостям.    В школьные годы у каждого из нас появились друзья. Причем, у каждого -свои. Среди моих преобладали юноши криминального типа. Андрей тянулся к мальчикам из хороших семей.    Значит, что-то есть в марксистско-ленинском учении. Наверное, живут в человеке социальные инстинкты. Всю сознательную жизнь меня инстинктивно тянуло к ущербным людям — беднякам, хулиганам, начинающим поэтам. Тысячу раз я заводил приличную компанию, и все неудачно. Только в обществе дикарей, шизофреников и подонков я чувствовал себя уверенно.    Приличные знакомые мне говорили:    — Не обижайся, ты распространяешь вокруг себя ужасное беспокойство. Рядом с тобой заражаешься всевозможными комплексами...    Я не обижался. Я лет с двенадцати ощущал, что меня неудержимо влечет к подонкам. Не удивительно, что семеро из моих школьных знакомых прошли в дальнейшем через лагеря.    Рыжий Борис Иванов сел за краску листового железа. Штангист Кононенко зарезал сожительницу. Сын школьного дворника Миша Хамраев ограбил железнодорожный вагон-ресторан. Бывший авиамоделист Летяго изнасиловал глухонемую. Алик Брыкин, научивший меня курить, совершил тяжкое воинское преступление — избил офицера. Юра Голынчик по кличке Хряпа ранил милицейскую лошадь. И даже староста класса Виля Ривкович умудрился получить год за торговлю медикаментами.    Мои друзья внушали Андрюше Черкасову тревогу и беспокойство. Каждому из них постоянно что-то угрожало. Все они признавали единственную форму самоутверждения — конфронтацию.    Мне же его приятели внушали ощущение неуверенности и тоски. Все они были честными, разумными и доброжелательными. Все предпочитали компромисс -единоборству.    Оба мы женились сравнительно рано. Я, естественно, на бедной девушке. Андрей — на Даше, внучке химика Ипатьева, приумножившей семейное благосостояние.    Помню, я читал насчет взаимной тяги антиподов. По-моему, есть в этой теории что-то сомнительное. Или, как минимум, спорное. Например, Даша с Андреем были похожи. Оба рослые, красивые, доброжелательные и практичные. Оба больше всего ценили спокойствие и порядок. Оба жили со вкусом и без проблем.    Да и мы с Леной были похожи. Оба — хронические неудачники. Оба — в разладе с действительностью. Даже на Западе умудряемся жить вопреки существующим правилам...    Как-то Андрюша и Дарья позвали нас в гости. Приезжаем на Кронверкскую. В подъезде сидит милиционер. Снимает телефонную трубку:    — Андрей Николаевич, к вам!    И затем, поменяв выражение лица на чуть более строгое:    — Пройдите...    Поднимаемся в лифте. Заходим. В прихожей Даша шепнула:    — Извините, у нас медсестра.    Я сначал�� не понял. Я думал, кому-то из родителей плохо. Мне даже показалось, что нужно уходить.    Нам пояснили:    — Гена Лаврентьев привел медсестру. Это ужас. Девица в советской цигейковой шубе. Четвертый раз спрашивает, будут ли танцы. Только что выпила целую бутылку холодного пива... Ради бога, не сердитесь...    — Ничего, — говорю, — мы привыкшие...    Я тогда работал в заводской многотиражке. Моя жена была дамским парикмахером. Едва ли что-то могло нас шокировать.    А медсестру я потом разглядел. У нее были красивые руки, тонкие щиколотки, зеленые глаза и блестящий лоб. Она мне понравилась. Она много ела и даже за столом незаметно приплясывала.    Ее спутник, Лаврентьев, выглядел хуже. У него были пышные волосы и мелкие черты лица — сочетание гнусное. Кроме того, он мне надоел. Слишком долго рассказывал о поездке в Румынию. Кажется, я сказал ему, что Румыния мне ненавистна...    Шли годы. Виделись мы с Андреем довольно редко. С каждым годом все реже.    Мы не поссорились. Не испытали взаимного разочарования. Мы просто разошлись.    К этому времени я уже что-то писал. Андрей заканчивал свою кандидатскую диссертацию.    Его окружали веселые, умные, добродушные физики. Меня — сумасшедшие, грязные, претенциозные лирики. Его знакомые изредка пили коньяк с шампанским. Мои — систематически употребляли розовый портвейн. Его приятели декламировали в компании — Гумилева и Бродского. Мои читали исключительно собственные произведения.    Вскоре умер Николай Константинович Черкасов. Около Пушкинского театра состоялся митинг. Народу было так много, что приостановилось уличное движение. Черкасов был народным артистом. И не только по званию. Его любили профессора и крестьяне, генера лы и уголовники. Такая же слава была у Есенина, Зощенко и Высоцкого.    Год спустя Нину Черкасову уволили из театра. Затем отобрали призы ее мужа. Заставили отдать международные награды, полученные Черкасовым в Европе. Среди них были ценные вещи из золота. Начальство заставило вдову передать их театральному музею. Вдова, конечно, не бедствовала. У нее была дача, машина, квартира. Кроме того, у нее были сбережения. Даша с Андреем работали.    Мама изредка навещала вдову. Часами говорила с ней по телефону. Та жаловалась на сына. Говорила, что он невнимательный и эгоистичный.    Мать вздыхала:    — Твой хоть не пьет...    Короче, наши матери превратились в одинаково грустных и трогательных старух. А мы — в одинаково черствых и невнимательных сыновей. Хотя Андрюше был преуспевающим физиком, я же — диссидентствующим лириком.    Наши матери стали похожи. Однако не совсем. Моя почти не выходила из дома. Нина Черкасова бывала на всех премьерах. Кроме того, она собиралась в Париж. Она бывала за границей и раньше. И вот теперь ей захотелось навестить старых друзей.    Происходило что-то странное. Пока был жив Черкасов, в доме ежедневно сидели гости. Это были знаменитые, талантливые люди — Мравинский, Райкин, Шостакович. Все они казались друзьями семьи. После смерти Николая Константиновича выяснилось, что это были его личные друзья.    В общем, советские знаменитости куда-то пропали. Оставались заграничные — Сартр, Ив Монтан, вдова художника Леже. И Нина Черкасова решила снова побывать во Франции.    За неделю до ее отъезда мы случайно встретились. Я сидел в библиотеке Дома журналистов, редактировал мемуары одного покорителя тундры. Девять глав из четырнадцати в этих мемуарах начинались одинаково: «Если говорить без ложной скромности...» Кроме того, я обязан был сверить ленинские цитаты.    И вдруг заходит Нина Черкасова. Я и не знал, что мы пользуемся одной библиотекой.    Она постарела. Одета была, как всегда, с незаметной, продуманной роскошью.    Мы поздоровались. Она спросила:    — Говорят, ты стал писателем?    Я растерялся. Я не был готов к такой постановке вопроса. Уж лучше бы она спросила: «Ты гений?» Я бы ответил спокойно и положительно. Все мои друзья изнывали под бременем гениальности. Все они называли себя гениями. А вот назвать себя писателем оказалось труднее.    Я сказал:    — Пишу кое-что для забавы...    В читальном зале было двое посетителей. Оба поглядывали в нашу сторону. Не потому, что узнавали вдову Черкасова. Скорее потому, что ощущали запах французских духов.    Она сказала:    — Знаешь, мне давно хотелось написать о Коле. Что-то наподобие воспоминаний.    — Напишите.    — Боюсь, что у меня нет таланта. Хотя всем знакомым нравились мои письма.    — Вот и напишите длинное письмо.    — Самое трудное — начать. Действительно, с чего все это началось? Может быть, со дня нашего знакомства? Или гораздо раньше?    — А вы так и начните.    — Как?    — «Самое трудное — начать. Действительно, с чего все это началось...»    — Пойми, Коля был всей моей жизнью. Он был моим другом. Он был моим учителем... Как ты думаешь, это грех - любить мужа больше, чем сына?    — Не знаю. Я думаю, у любви вообще нет размеров. Есть только — да или нет.    — Ты явно поумнел, — сказала она.    Потом мы беседовали о литературе. Я мог бы, не спрашивая, угадать ее кумиров — Пруст, Голсуорси, Фейхтвангер... Выяснилось, что она любит Пастернака и Цветаеву.    Тогда я сказал, что Пастернаку не хватало вкуса. А Цветаева, при всей ее гениальности, была клинической идиоткой...    Затем мы перешли на живопись. Я был уверен, что она восхищается импрессионистами. И не ошибся.    Тогда я сказал, что импрессионисты предпочитали минутное — вечному. Что лишь у Моне родовые тенденции преобладали над видовыми...    Черкасова грустно вздохнула:    — Мне казалось, что ты поумнел...    Мы проговорили более часа. Затем она попрощалась и вышла. Мне уже не хотелось редактировать воспоминания покорителя тундры. Я думал о нищете и богатстве. О жалкой и ранимой человеческой душе...    Когда-то я служил в охране. Среди заключенных попадались видные номенклатурные работники. Первые дни они сохраняли руководящие манеры. Потом органически растворялись в лагерной массе.    Когда-то я смотрел документальный фильм о Париже. События происходили в оккупированной Франции. По улицам шли толпы беженцев. Я убедился, что порабощенные страны выглядят одинаково. Все разоренные народы — близнецы...    Вмиг облетает с человека шелуха покоя и богатства. Тотчас обпачкается его израненная, сиротливая душа...    Прошло недели три. Раздался телефонный звонок. Черкасова вернулась из Парижа. Сказала, что заедет.    Мы купили халвы и печенья.    Она выглядела помолодевшей и немного таинственной. Французские знаменитости оказались гораздо благороднее наших. Приняли ее хорошо.    Мама спросила:    — Как одеты в Париже?    Нина Черкасова ответила:    — Так, как считают нужным.    Затем она рассказывала про Сартра и его немыслимые выходки. Про репетиции в театре «Соле». Про семейные неурядицы Ива Монтана.Она вручила нам подарки. Маме — изящную театральную сумочку. Лене -косметический набор. Мне досталась старая вельветовая куртка.    Откровенно говоря, я был немного растерян. Куртка явно требовала чистки и ремонта. Локти блестели. Пуговиц не хватало. У ворота и на рукаве я заметил следы масляной краски.    Я даже подумал — лучше бы привезла авторучку. Но вслух произнес:    — Спасибо. Зря беспокоились.    Не мог же я крикнуть — «Где вам удалось приобрести такое старье?!»    А куртка, действительно, была старая. Такие куртки, если верить советским плакатам, носят американские безработные.    Черкасова как-то странно поглядела на меня и говорит:    — Это куртка Фернана Леже. Он был приблизительно твоей комплекции.    Я с удивление�� переспросил:    — Леже? Тот самый?    — Когда-то мы были с ним очень дружны. Потом я дружила с его вдовой. Рассказала ей о твоем существовании. Надя полезла в шкаф. Достала эту куртку и протянула мне. Она говорит, что Фернан завещал ей быть другом всякого сброда...    Я надел куртку. Она была мне впору. Ее можно было носить поверх теплого свитера. Это было что-то вроде короткого осеннего пальто.    Нина Черкасова просидела у нас до одиннадцати. Затем она вызвала такси.    Я долго разглядывал пятна масляной краски. Теперь я жалел, что их мало. Только два — на рукаве и у ворота.    Я стал вспоминать, что мне известно про Фернана Леже?Это был высокий, сильный человек, нормандец, из крестьян. В пятнадцатом году отправился на фронт. Там ему случалось резать хлеб штыком, испачканным в крови. Фронтовые рисунки Леже проникнуты ужасом.    В дальнейшем он, подобно Маяковскому, боролся с искусством. Но Маяковский застрелился, а Леже выстоял и победил.    Он мечтал рисовать на стенах зданий и вагонов. Через полвека его мечту осуществила нью-йоркская шпана.    Ему казалось, что линия важнее цвета. Что искусство, от Шекспира до Эдит Пиаф, живет контрастами.    Его любимые слова:«Ренуар изображал то, что видел. Я изображаю то, что понял...»Умер Леже коммунистом, раз и навсегда поверив величайшему, беспрецедентному шарлатанству. Не исключено, что, как многие художники, он был глуп.    Я носил куртку лет восемь. Надевал ее в особо торжественных случаях. Хотя вельвет за эти годы истерся так, что следы масляной краски пропали.    О том, что куртка принадлежала Фернану Леже, знали немногие. Мало кому я об этом рассказывал. Мне было приятно хранить эту жалкую тайну.    Шло время. Мы оказались в Америке. Нина Черкасова умерла, завещав маме полторы тысячи рублей. В Союзе это большие деньги.    Получить их в Нью-Йорке оказалось довольно трудно. Это потребовало бы невероятных хлопот и усилий.    Мы решили поступить иначе. Оформили доверенность на имя моего старшего брата. Но и это оказалось делом хлопотным и нелегким. Месяца два я возился с бумагами. Одну из них собственноручно подписал мистер Шульц.В августе брат сообщил мне, что деньги получены. Выражений благодарности не последовало. Может быть, деньги того и не стоят.Брат иногда звонит мне рано утром. То есть по ленинградскому времени -глубокой ночью. Голос у него в таких случаях бывает подозрительно хриплый. Кроме того, доносятся женские восклицания:— Спроси насчет косметики!..Или:— Объясни ему, дураку, что лучше всего идут синтетические шубы под норку...    Вместо этого братец мой спрашивает:    — Ну как дела в Америке? Говорят, там водка продается круглосуточно?    — Сомневаюсь. Но бары, естественно, открыты.    — А пиво?    — Пива в ночных магазинах сколько угодно.    Следует уважительная пауза. И затем:    — Молодцы капиталисты, дело знают!..    Я спрашиваю:    — Как ты?    — На букву ха, — отвечает, — в смысле - хорошо...Впрочем, мы отвлеклись. У Андрея Черкасова тоже все хорошо. Зимой он станет доктором физических наук. Или физико-математических... Какая разница?

[odindenzhizni]

Почему девушки предпочитают иностранцев

Спрос на русских жен существует в мире уже несколько лет. Не ошибусь, если скажу, что каждый иностранец знает, что именно женщины постсоветского пространства считаются самыми красивыми, добрыми, хозяйственными, отзывчивыми, милосердными, одним словом идеальными женщинами.

В свою очередь наши женщины мечтали и продолжают мечтать о встрече с заморским принцем. Эта мечта зародилась, когда еще был советский союз и отношение ко всему импортному, в том числе и к самим иностранцам всегда было особое. Запретный плод всегда сладок и всем хотелось его отведать. И даже теперь когда «занавес» снят, и заграничная жизнь с ее деликатесами стала доступной, многие девушки и женщины продолжают мечтать о заграничном принце (пусть даже не первой свежести). Иностранные мужчины кажутся нам более интеллигентными, обходительными, вежливыми, а главное состоятельными. И не важно, что нас разделяет языковый барьер, традиции, обычаи, религия и т.д. Возможно, наши женщины просто устали терпеть грубость, хамство, пьянство и лень отечественных мужчин. Вот и ищут наши женщины пути и возможности вырваться из обыденной и серой жизни.

С появлением интернета и различных сайтов знакомств, оказывающих услуги по поиску иностранных мужей возможность осуществить данную мечту упростилась. И теперь многие женщины ринулись осваивать просторы заграницы. Многих не останавливают даже печальные истории о жизни русских женщин, которые вышли замуж за иностранцев. Это уже не секрет, что жизнь там не такая безоблачная, как представлялась изначальна. Женщинам приходиться сталкиваться с множеством трудностей и проблем, им приходиться заниматься и бытом и искать работу, чтобы было на что кормить и себя и заграничного принца. Но вероятно наших женщин не пугают трудности, поэтому они все равно стремятся попасть заграницу. Конечно, кому-то везет больше, и они действительно начинают жить как в сказке. А кому-то приходиться бороться за свои права, за своих детей, рожденных в чужой стране. Выйти замуж за иностранца это как сыграть в лотерею, можешь выиграть, а можешь все проиграть. Важно, чтобы ваш заграничный принц оказался порядочным и верным, чтобы он вас действительно любил и уважал. И тогда изучить язык, обычаи, традиции, принять веру мужа будет гораздо легче, так как он будет готов вам в этом помочь. Как правило, на данный поступок решаются от безысходности (это чаще происходит) или по большой любви (что бывает реже).

Но прежде чем решиться на этот шаг, помните, даже прекрасно зная родной язык вашего избранника, вы никогда не сможете общаться с ним «по душам», а значит вам никогда не стать по- настоящему духовно близкими людьми. А это очень важно для каждого русского человека в отношениях. Все, что вас будет связывать это физическая близость, деньги, дети и возможно общие интересы. Вы уверены, что этого достаточно для полноценной и счастливой жизни? Деньги могут закончиться, секс наскучить, дети вырастут и уйдут и что останется?

Если ваша мечта жить в Париже, Лондоне или Нью-Йорке, тогда нет необходимости жертвовать собой и своей свободой, вы можете поехать туда учиться или работать. Но отношения лучше строить с мужчиной, с которым у вас всегда будет взаимопонимание, общие традиции, обычаи, вера и возможность говорить на одном языке.

Вам не надо предавать свои мечты, достаточно их просто изменить и найти реальный и безболезненный путь к их осуществлению. Да и на сайтах знакомств можно найти соотечественников, которые живут заграницей и мечтают о русской жене. Удачи вам!

[delicias77777-blog]

А-ля рус: за что мы любим Вячеслава Зайцева

New Post has been published on https://delicias.ru/a-lya-rus-za-chto-my-lyubim-vyacheslava-zajceva/

А-ля рус: за что мы любим Вячеслава Зайцева

«Красный Диор» советской и российской моды.

Его имя стало брендом, узнаваемым не только в России, но и далеко за ее пределами. Основанный им Дом моды стал олицетворением и отражением русской души, загадочной и таинственной. Его трудолюбие и усердие, несмотря на почтенный возраст, не знает границ, а история его жизни давно претендует на статус бестселлера.

История успеха Славы Зайцева – не сказка о красивой жизни и взмахе волшебной палочки: это история о многолетнем упорном труде, мужестве и напористости – качествах, которые в итоге и станут ключевыми на пути к успеху. А еще о таланте и способности заявить миру наперекор всем существующим нормам и устоям, что я такой, какой есть.

Сын прачки из Иванова прошел долгий и тернистый путь, прежде чем его имя прогремело на весь мир. Ивановский химико-технологический техникум, Московский текстильный институт, Экспериментально-техническая швейная фабрика Мособлсовнархоза и первая коллекция, показанная в 1963-м и ставшая одной из самых разгромных за всю творческую историю модельера, – кажется, под натиском обстоятельств любой другой бы давно сдался и отказался от мечты, но только не он. «Мне всегда хотелось делать что-то красивое и интересное, то, что поможет человеку выразить его индивидуальность» – кредо, ставшее своеобразным ориентиром в карьере Вячеслава Михайловича.

Однако именно с той провальной коллекции, отвергнутой комиссией по якобы идеологическим причинам, и началась летопись творчества Славы Зайцева. По счастливой случайности на шоу оказался журналист французского издания Paris Match, опубликованными фотографиями которого заинтересовался великий Пьер Карден. Это потом уже состоялись знакомство с Марком Боаном, Ги Ларошем и Тьерри Мюглером, первый показ в Париже в 1967 году, работы со звездами советской эстрады (клиентками Зайцева в разное время были Алла Пугачева, Эдита Пьеха и Людмила Гурченко), собственный парфюм, а также первая заграничная поездка в ФРГ и показы в Японии. Тогда же, идя на встречу с Пьером Карденом в купленном на рынке пальто и в пиджаке приятеля, молодой Слава Зайцев и не мог и предположить, что через несколько лет станет одним из главных законодателей моды в нашей стране.

Коллекции Slava Zaitsev – о России и для России: такой, какой она знакома нам с детства и какой видится миллионам иностранцев издалека – самобытной, яркой и оригинальной. Платки и головные уборы «а-ля рус», самоцветы, жемчуг, народные орнаменты в стилистике павлопосадских платков, ручная вышивка, ретрошик и прославленный силуэт New Look, который ненавязчиво пройдет сквозь все коллекции мэтра Вячеслава Зайцева. Ему всегда хотелось чуточку больше: больше цвета, больше фактур, больше техник… Это именно он рискнул разукрасить серость будней советской действительности и наполнить богатой палитрой оттенков: рискнул и ввел моду цветные чулки, тем самым произведя хоть и маленькую, но все же революцию как в индустрии, так и в головах жителей СССР, а затем и России.

Знаменитый балахон Аллы Борисовны, костюмы «от-кутюр» для Олимпиады-80, черно-белые тельняшки омоновцев и костюмы для прославленной пары Бестемьянова – Букин – за свою долгую жизнь и более чем 50-летнюю творческую карьеру он испробовал и переделал все. Казалось бы, пора уже и остановиться, что он и сделал в марте прошлого года, представив свое финальное шоу в рамках Mercedes-Benz Fashion Week Russia. Ставшая ретроспективной коллекция отразила как узнаваемый стиль самого кутюрье, так и черты тех эпох, которые были воссозданы в прощальной коллекции одноименного модного дома Slava Zaitsev.

Сейчас Вячеслав Михайлович хоть и прекратил выпуск сезонных коллекций, но окончательно от дел так и не отошел: он все так же работает, так же создает эскизы и каждый день посещает свой Дом моды на проспекте Мира. И знаете, даже будучи самым закоренелым скептиком, сидя в огромных залах Манежа, трудно не признать: пока у нас есть Slava Zaitsev, еще есть надежда на то, что русская мода сможет найти себя и познать собственную уникальность и самобытность. Основы уже заложены – дело за малым.

[we-arnold-lockshin-blog]

Империализм: Генератор «Сталинских Репрессий» - 10

Меньшевики-интервенционисты

Когда окончилась гражданская война, большевистская партия и Советская власть повели настойчивую борьбу за лик��идацию еще сохранившихся подпольных контрреволюционных меньшевистских групп. На протяжении 1921–1924 годов от меньшевиков ушли остатки небольшого количества рабочих, состоявших в этой партии после гражданской войны. Меньшевистский центр в 1921 году был перенесен в Берлин, где стал выходить его официальный орган — «Социалистический вестник». Оставшиеся в СССР лидеры меньшевиков ушли в глубокое подполье; часть из них, формально «разоружившись», заявила, что порывает с меньшевизмом и готова сотрудничать с Советской властью. Это был тактический прием для сохранения «легального прикрытия» меньшевистского подполья.

В 1924 году «заграничная делегация» меньшевиков, возглавляемая Даном, Абрамовичем и Юговым, выступила с «новой платформой». Программные и тактические установки этой «платформы» целиком исходили из задачи восстановления капиталистических отношений в СССР ввиду якобы невозможности социалистического строительства в нашей стране.

В период с 1924 по 1930 год, когда жизнь шаг за шагом вдребезги разбивала, эти утверждения, меньшевики стали переходить от «мирных» установок к установке на вооруженное восстание и вредительство внутри СССР и на интервенцию. На этой почве меньшевики блокируются с такими контрреволюционными организациями, как «Промпартия» и «ТКП».

Несмотря на систематические провалы и аресты отдельных меньшевиков, в то время в Москве все же существовала нелегальная меньшевистская группа, возглавляемая Кузнецовой, бывшей приблизительно с 1925 года «доверенным лицом» заграничной делегации. Эта группа получала от берлинского центра меньшевиков «Социалистический вестник» и вела антисоветскую пропаганду и агитацию.

Меньшевики Громан, Гинзбург, Суханов и другие сумели пробраться в советские экономические, плановые и хозяйственные органы, где заняли ответственные должности. Они были связаны с группой Кузнецовой, но имели гораздо большие возможности для ведения контрреволюционной работы, чем последняя.

В 1928–1929 годах многие меньшевики воз��ратились из ссылки в Москву. Они возобновляют связи с подпольными и легализовавшимися меньшевиками и снова начинают участвовать в антисоветской работе. Весной 1929 года в Москву нелегально прибыл представитель ЦК меньшевиков Броунштейн-Валерианов, имевший задание развернуть подпольную работу меньшевиков.

Возобновление связей группы Громана — Суханова с заграничным центром меньшевиков относится приблизительно к 1924–1925 годам, когда ездивший по делам Госбанка в Америку меньшевик Берлацкий виделся в Берлине с Даном и Абрамовичем. Последние поручили передать Шеру (член правления Госбанка) о том, что на «его возлагается представительство ЦК меньшевиков в СССР. Затем была прислана директива (на этот раз через кондратьевца Юровского), предлагающая Шеру образовать в СССР подпольный меньшевистский центр.

В 1928 году был образован такой центр, получивший наименование «Союзного бюро ЦК РСДРП». В состав «Союзного бюро» из основных меньшевистских ячеек в Москве были кооптированы Громан, Гинзбург, Шер, Якубович, Залкинд, Соколовский и Финн-Енотаевский. В основу программы «Союзного бюро» были положены следующие пункты:

1) поддержка троцкистов в их борьбе против ВКП(б),

2) организация вредительской работы с целью задержки и срыва социалистической реконструкции страны,

3) ориентация на вооруженное вмешательство из-за границы и на восстание внутри страны.

В то время в Москве функционировали подпольные меньшевистские ячейки в Центросоюзе, Наркомторге, Госбанке, ВСНХ СССР, Госплане СССР и в некоторых других учреждениях. На периферии были созданы меньшевистские ячейки в ленинградском, нижегородском, читинском, астраханском отделениях Госбанка и в других пунктах. Численный состав их был невелик — по нескольку человек в каждой. Организация состояла из небольшой группы меньшевиков, сумевших пробраться на посты ответственных работников в советском государственном аппарате, и из собравшихся вокруг них единомышленников. Отдавая себе отчет в невозможности привлечь в свои ряды рабочих, которые целиком поддерживали Советскую власть, руководители «Союзного бюро» на одном из своих совещаний (в 1928 г.) пришли к заключению, что «основная социальная база, на которую РСДРП в настоящее время может рассчитывать, — это деклассированная мелкая буржуазия, в первую очередь — та часть служащих Советского государства и кооперативного аппарата, которой корни связаны с прошлым и которая в настоящее время быстро вытесняется новой советской сменой».

В связи с переходом меньшевиков на позиции активной подрывной работы представляют интерес показания Громана, арестованного по делу «Союзного бюро». «Абрамович, — говорит Громан, — в беседах со мной и другими членами «Союзного бюро» ЦК РСДРП(м) подробно развивал и обосновывал изменение тактики борьбы. Тут же вопросы вредительства и интервенции ставятся им как делегацией ЦК РСДРП(м) с большей определенностью и настойчивостью. Абрамович при этом дал совершенно ясно понять, что этот поворот тактики одобряется как германской с.-д., так и II Интернационалом. Он указал на то, что перед его отъездом в СССР в Берлине состоялось секретное совещание с участием Абрамовича, Дана, Далина, Гильфердинга и Бройдшейда, на котором окончательно были вырешены в положительную сторону вопросы новой тактики, было принято решение об оказании финансовой поддержки и организационном содействии проведению нового тактического курса».

Аналогичные показания дал также другой видный меньшевик Суханов:

«Для меня является совершенно ясной позиция заграничного ЦК РСДРП по вопросу об интервенции: как ЦК, так и II Интернационал стоят на определенно интервенционистской точке зрения, и это убеждение во мне сложилось как на основании прямых указаний, полученных «Союзным бюро» от заграничного ЦК РСДРП, так и на основании всей истории II Интернационала, особенно начиная с Марсельского конгресса 1925 года».

Первый же пленум «Союзного бюро», состоявшийся весной 1928 года, вынес решение о развертывании активного, вредительства. Учитывая хлебозаготовительные трудности весны 1929 года, меньшевики решили провести через ЦСУ, в контакте с «ТКП», вредительскую, заведомо уменьшенную оценку нового урожая. Таким путем они надеялись значительно снизить хлебозаготовительные планы и вызвать новые затруднения для Советской власти. Данный акт успеха не имел, так как своевременно был разоблачен. Плав хлебозаготовок был увеличен на треть и с успехом выполнен в указанный партией срок.

Вредительство, осуществленное «Союзным бюро», можно разбить на три характерных этапа. До 1928 года вредительство проводилось с расчетом воздействовать на правительство СССР и заставить его повернуть назад, к политике первых лет нэпа. В начале 1928 года вредители-меньшевики стремятся создать контрреволюционные настроения среди населения и подготовить вооруженное восстание, а в 1929 году уже переходят к созданию условий, благоприятствующих интервенции.

Вредительская работа меньшевиков была сосредоточена в системах Центросоюза, Наркомторга, Наркомснаба, ВСНХ, Госбанка и Госплана. В Центросоюзе она была направлена к тому, чтобы задержать и ограничить развитие кооперативного хозяйства, что в конечном результате могло привести к укреплению в стране позиций частнокапиталистического сектора.

Вредительская работа меньшевиков в потребительской кооперации выражалась в преуменьшении имеющихся ресурсов путем составления неправильных расчетов, задержке капитальных работ по строительству и рыбному хозяйству, в извращении принципов товарного распределения и, наконец, в прямом саботаже заготовок, мобилизации внутренних ресурсов и т. д. Вредители-меньшевики стремились максимально свернуть или ослабить продовольственные заготовки. Таким образом ухудшалось снабжение продовольствием городских и промышленных центров и понижался уровень реальной зарплаты. В отношении снабжения населения промтоварами вредительская директива заключалась в неправильном распределении товаров по районам, без учета, сезонных особенностей и потребностей населения. В результате получался недостаток товаров в наиболее нужное время (например хлебозаготовки) в одних районах и избыток их в других, что вело к товарным залежам и вызывало задержку товарооборота и находящихся в нем средств.

В системе Наркомснаба, а затем Наркомторга цель вредительских действий меньшевиков в основном сводилась к созданию недовольства рабочих путем недоснабжения промышленных центров продовольствием и промтоварами.

В ВСНХ вредительство осуществлялось в тесном контакте с «Промпартией», о подрывной деятельности которой мы говорили выше.

Наибольшего размаха вредительство в Госбанке достигло в связи с кредитной реформой. Не была проведена необходимая подготовка для ее осуществления, что могло вызвать увеличение кредитной эмиссии и угрожало денежной инфляцией.

«Задачей дезорганизаторской деятельности ячейки (меньшевистской — В. М.) Государственного банка, — как показывал член «Союзного бюро» Шер, — было расстройство денежного обращения».

В области планирования вредительство меньшевиков приняло широкие масштабы. В Госплане долгое время подвизались наиболее крупные меньшевистские «деятели» — Громан, Базаров. Руководимая ими контрреволюционная организация в Госплане СССР, состоявшая из меньшевиков и антисоветски настроенных беспартийных специалистов, стремилась путем составления искаженных конъюнктурных обзоров дать неверное представление правительству СССР о действительном положении в стране и таким образом добиться срыва социалистической реконструкции.

Проводя вредительскую работу в органах снабжения и распределения, вредители из Госплана создавали условия для расстройства нормального снабжения населения с целью вызвать его недовольство.

/////////////////////////////////////////////

Перед нами сейчас -  коварный и опасный мошенник, расист, лжец и фашист Дональд Трамп, порочный Конгресс, нацистские ФБР - ЦРУ,  кровавые милитаристы США и НАТО >>> а также и лживые, вредоносные американские СМ»И».

Нынешние киевские власти — фашистские агенты американского ��мпериализма...  Именно то, чего хотят Трамр/ США и в Венесуэле!

/////////////////////////////////////////////

Правительство США жестоко нарушало мои права человека при проведении кампании террора, которая заставила меня покинуть свою родину и получить политическое убежище в СССР. См. книгу «Безмолвный террор — История политических гонений на семью в США» - "Silent Terror: One family's history of political persecution in the United States» - http://arnoldlockshin.wordpress.com

Правительство США еще нарушает мои права, в течении 15 лет отказывается от выплаты причитающейся мне пенсии по старости.  Властители США воруют пенсию!!  

ФСБ - Федеральная служба «безопасности» России - вслед за позорным, предавшим страну предшественником КГБ, мерзко выполняет приказы секретного, кровавого хозяина (boss) - американского ЦРУ (CIA). Среди таких «задач» -  мне запретить выступать в СМИ и не пропускать большинства отправленных мне комментариев.   А это далеко не всё...

Арнольд Локшин, политэмигрант из США

BANNED – ЗАПРЕЩЕНО!!

ЦРУ - ФСБ забанили все мои посты, комментарии в Вконтакте, в Макспарке, в Medium.com... и удаляют ещё много других моих постов!

… а также блокируют мой доступ к таким сайтам, как «Портал Госуслуги Москва»!

[woodbrain1979-blog]

Кольцо из дерева и ювелирной смолы Кольцо изготовлено из ценной древесины карельская берёза и ювелирная смола. Размер 19, шкатулка в комплекте с кольцом, покрыто маслом для древесины. Карельская береза — экологическая форма березы повислой получившая название в 1857 г. в трудах русского ученого-ботаника члена-корреспондента Императорской академии наук Карла Мерклина, широко известна в мире благодаря своеобразной аномальной форме ствола и ветвей, а также уникальной узорчатой текстуре древесины. Главный ее структурный признак — затрагивающая прежде всего стебель плотная узорчатая древесина, отличающаяся поверхностными углублениями — ямчатостью. Обнаруженное у сахарного клена, сосны, ольхи и других пород, это явление у карельской березы выражено наиболее ярко. Ссылка магазина:

[kronika-ilustrowana]

Вырезать и сохранить. Тот, кто хочет все знать и интересуется, что пишет отечественная и заграничная пресса, не только подписывается на газеты и читает их, но собирает из них необходимую информацию. Практичное решение, которое облегчит вам жизнь – это вырезки из газет и журналов, которые по заказу вам быстро и качественно сделает и пришлет единственное в Польше бюро под названием Польская пресс-информация. Варшава, улица Брацка, д.5.

[woodbrain1979-blog]

Кольцо из дерева и ювелирной смолы Кольцо изготовлено из древесины жёлтый граб,ювелирной смолы,люминофора.Днем кольцо люминофор заряжается светом, в темноте красиво светится синим цветом. Ссылка магазина:

[we-arnold-lockshin-blog]

Империализм: Основание «Сталинских Репрессий» - 10

Меньшевики-интервенционисты

Когда окончилась гражданская война, большевистская партия и Советская власть повели настойчивую борьбу за ликвидацию еще сохранившихся подпольных контрреволюционных меньшевистских групп. На протяжении 1921–1924 годов от меньшевиков ушли остатки небольшого количества рабочих, состоявших в этой партии после гражданской войны. Меньшевистский центр в 1921 году был перенесен в Берлин, где стал выходить его официальный орган — «Социалистический вестник». Оставшиеся в СССР лидеры меньшевиков ушли в глубокое подполье; часть из них, формально «разоружившись», заявила, что порывает с меньшевизмом и готова сотрудничать с Советской властью. Это был тактический прием для сохранения «легального прикрытия» меньшевистского подполья.

В 1924 году «заграничная делегация» меньшевиков, возглавляемая Даном, Абрамовичем и Юговым, выступила с «новой платформой». Программные и тактические установки этой «платформы» целиком исходили из задачи восстановления капиталистических отношений в СССР ввиду яко��ы невозможности социалистического строительства в нашей стране.

В период с 1924 по 1930 год, когда жизнь шаг за шагом вдребезги разбивала, эти утверждения, меньшевики стали переходить от «мирных» установок к установке на вооруженное восстание и вредительство внутри СССР и на интервенцию. На этой почве меньшевики блокируются с такими контрреволюционными организациями, как «Промпартия» и «ТКП».

Несмотря на систематические провалы и аресты отдельных меньшевиков, в то время в Москве все же существовала нелегальная меньшевистская группа, возглавляемая Кузнецовой, бывшей приблизительно с 1925 года «доверенным лицом» заграничной делегации. Эта группа получала от берлинского центра меньшевиков «Социалистический вестник» и вела антисоветскую пропаганду и агитацию.

Меньшевики Громан, Гинзбург, Суханов и другие сумели пробраться в советские экономические, плановые и хозяйственные органы, где заняли ответственные должности. Они были связаны с группой Кузнецовой, но имели гораздо большие возможности для ведения контрреволюционной работы, чем последняя.

В 1928–1929 годах многие меньшевики возвратились из ссылки в Москву. Они возобновляют связи с подпольными и легализовавшимися меньшевиками и снова начинают участвовать в антисоветской работе. Весной 1929 года в Москву нелегально прибыл представитель ЦК меньшевиков Броунштейн-Валерианов, имевший задание развернуть подпольную работу меньшевиков.

Возобновление связей группы Громана — Суханова с заграничным центром меньшевиков относится приблизительно к 1924–1925 годам, когда ездивший по делам Госбанка в Америку меньшевик Берлацкий виделся в Берлине с Даном и Абрамовичем. Последние поручили передать Шеру (член правления Госбанка) о том, что на «его возлагается представительство ЦК меньшевиков в СССР. Затем была прислана директива (на этот раз через кондратьевца Юровского), предлагающая Шеру образовать в СССР подпольный меньшевистский центр.

В 1928 году был образован такой центр, получивший наименование «Союзного бюро ЦК РСДРП». В состав «Союзного бюро» из основных меньшевистских ячеек в Москве были кооптированы Громан, Гинзбург, Шер, Якубович, Залкинд, Соколовский и Финн-Енотаевский. В основу программы «Союзного бюро» были положены следующие пункты:

1) поддержка троцкистов в их борьбе против ВКП(б),

2) организация вредительской работы с целью задержки и срыва социалистической реконструкции страны,

3) ориентация на вооруженное вмешательство из-за границы и на восстание внутри страны.

В то время в Москве функционировали подпольные меньшевистские ячейки в Центросоюзе, Наркомторге, Госбанке, ВСНХ СССР, Госплане СССР и в некоторых других учреждениях. На периферии были созданы меньшевистские ячейки в ленинградском, нижегородском, читинском, астраханском отделениях Госбанка и в других пунктах. Численный состав их был невелик — по нескольку человек в каждой. Организация состояла из небольшой группы меньшевиков, сумевших пробраться на посты ответственных работников в советском государственном аппарате, и из собравшихся вокруг них единомышленников. Отдавая себе отчет в невозможности привлечь в свои ряды рабочих, которые целиком поддерживали Советскую власть, руководители «Союзного бюро» на одном из своих совещаний (в 1928 г.) пришли к заключению, что «основная социальная база, на которую РСДРП в настоящее время может рассчитывать, — это деклассированная мелкая буржуазия, в первую очередь — та часть служащих Советского государства и кооперативного аппарата, которой корни связаны с прошлым и которая в настоящее время быстро вытесняется новой советской сменой».

В связи с переходом меньшевиков на позиции активной подрывной работы представляют интерес показания Громана, арестованного по делу «Союзного бюро». «Абрамович, — говорит Громан, — в беседах со мной и другими членами «Союзного бюро» ЦК РСДРП(м) подробно развивал и обосновывал изменение тактики борьбы. Тут же вопросы вредительства и интервенции ставятся им как делегацией ЦК РСДРП(м) с большей определенностью и настойчивостью. Абрамович при этом дал совершенно ясно понять, что этот поворот тактики одобряется как германской с.-д., так и II Интернационалом. Он указал на то, что перед его отъездом в СССР в Берлине состоялось секретное совещание с участием Абрамовича, Дана, Далина, Гильфердинга и Бройдшейда, на котором окончательно были вырешены в положительную сторону вопросы новой тактики, было принято решение об оказании финансовой поддержки и организационном содействии проведению нового тактического курса».

Аналогичные показания дал также другой видный меньшевик Суханов:

«Для меня является совершенно ясной позиция заграничного ЦК РСДРП по вопросу об интервенции: как ЦК, так и II Интернационал стоят на определенно интервенционистской точке зрения, и это убеждение во мне сложилось как на основании прямых указаний, полученных «Союзным бюро» от заграничного ЦК РСДРП, так и на основании всей истории II Интернационала, особенно начиная с Марсельского конгресса 1925 года».

Первый же пленум «Союзного бюро», состоявшийся весной 1928 года, вынес решение о развертывании активного, вредительства. Учитывая хлебозаготовительные трудности весны 1929 года, меньшевики решили провести через ЦСУ, в контакте с «ТКП», вредительскую, заведомо уменьшенную оценку нового урожая. Таким путем они надеялись значительно снизить хлебозаготовительные планы и вызвать новые затруднения для Советской власти. Данный акт успеха не имел, так как своевременно был разоблачен. Плав хлебозаготовок был увеличен на треть и с успехом выполнен в указанный партией срок.

Вредительство, осуществленное «Союзным бюро», можно разбить на три характерных этапа. До 1928 года вредительство проводилось с расчетом воздействовать на правительство СССР и заставить его повернуть назад, к политике первых лет нэпа. В начале 1928 года вредители-меньшевики стремятся создать контрреволюционные настроения среди населения и подготовить вооруженное восстание, а в 1929 году уже переходят к созданию условий, благоприятствующих интервенции.

Вредительская работа меньшевиков была сосредоточена в системах Центросоюза, Наркомторга, Наркомснаба, ВСНХ, Госбанка и Госплана. В Центросоюзе она была направлена к тому, чтобы задержать и ограничить развитие кооперативного хозяйства, что в конечном результате могло привести к укреплению в стране позиций частнокапиталистического сектора.

Вредительская работа меньшевиков в потребительской кооперации выражалась в преуменьшении имеющихся ресурсов путем составления неправильных расчетов, задержке капитальных работ по строительству и рыбному хозяйству, в извращении принципов товарного распределения и, наконец, в прямом саботаже заготовок, мобилизации внутренних ресурсов и т. д. Вредители-меньшевики стремились максимально свернуть или ослабить продовольственные заготовки. Таким образом ухудшалось снабжение продовольствием городских и промышленных центров и понижался уровень реальной зарплаты. В отношении снабжения населения промтоварами вредительская директива заключалась в неправильном распределении товаров по районам, без учета, сезонных особенностей и потребностей населения. В результате получался недостаток товаров в наиболее нужное время (например хлебозаготовки) в одних районах и избыток их в других, что вело к товарным залежам и вызывало задержку товарооборота и находящихся в нем средств.

В системе Наркомснаба, а затем Наркомторга цель вредительских действий меньшевиков в основном сводилась к созданию недовольства рабочих путем недоснабжения промышленных центров продовольствием и промтоварами.

В ВСНХ вредительство осуществлялось в тесном контакте с «Промпартией», о подрывной деятельности которой мы говорили выше.

Наибольшего размаха вредительство в Госбанке достигло в связи с кредитной реформой. Не была проведена необходимая подготовка для ее осуществления, что могло вызвать увеличение кредитной эмиссии и угрожало денежной инфляцией.

«Задачей дезорганизаторской деятельности ячейки (меньшевистской — В. М.) Государственного банка, — как показывал член «Союзного бюро» Шер, — было расстройство денежного обращения».

В области планирования вредительство меньшевиков приняло широкие масштабы. В Госплане долгое время подвизались наиболее крупные меньшевистские «деятели» — Громан, Базаров. Руководимая ими контрреволюционная организация в Госплане СССР, состоявшая из меньшевиков и антисоветски настроенных беспартийных специалистов, стремилась путем составления искаженных конъюнктурных обзоров дать неверное представление правительству СССР о действительном положении в стране и таким образом добиться срыва социалистической реконструкции.

Проводя вредительскую работу в органах снабжения и распределения, вредители из Госплана создавали условия для расстройства нормального снабжения населения с целью вызвать его недовольство.

/////////////////////////////////////////////

Перед нами сейчас -  коварный и опасный мошенник, расист, лжец и фашист Дональд Трамп, порочный Конгресс, нацистские ФБР - ЦРУ,  кровавые милитаристы США и НАТО >>> а также и лживые, вредоносные американские СМ»И».

/////////////////////////////////////////////

Правительство США жестоко нарушало мои права человека при проведении кампании террора, которая заставила меня покинуть свою родину и получить политическое убежище в СССР. См. книгу «Безмолвный террор — История политических гонений на семью в США» - "Silent Terror: One family's history of political persecution in the United States» - http://arnoldlockshin.wordpress.com

Правительство США еще нарушает мои права, в течении 14 лет отказывается от выплаты причитающейся мне пенсии по старости.  Властители США воруют пенсию!!  

ФСБ - Федеральная служба «безопасности» России - вслед за позорным, предавшим страну предшественником КГБ, мерзко выполняет приказы секретного, кровавого хозяина (boss) - американского ЦРУ (CIA). Среди таких «задач» -  мне запретить выступать в СМИ и не пропускать большинства отправленных мне комментариев.   А это далеко не всё...

Арнольд Локшин, политэмигрант из США

BANNED – ЗАПРЕЩЕНО!!

ЦРУ - ФСБ забанили все мои посты и комментарии в Вконтакте!

… и в Макспарке!  … и в WordPress!  … и в Penzu!